Дайджест № 321

Уважаемые коллеги, добрый день!

В дайджесте № 321
отмечаем интересные дела:

Суд признал заключение эксперта ненадлежащим доказательством по делу, так как поставленные в нем вопросы не требовали специальных познаний и касались вопросов права и правовой оценки доказательств

В ходе рассмотрения спора о правомерности доначисления налогов по итогам налоговой проверки налогоплательщик (ИП) заявил ходатайство о назначении судебной экспертизы.

Судом перед экспертом были поставлены следующие вопросы:

1. Определить расчетным путем по правилам п.п. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ с учетом сведений об аналогичных операциях налогоплательщика, в каком объеме ИП понес расходы по строительно-монтажной деятельности за 2018 – 2020 годы от удельного веса полученных доходов по строительно-монтажной деятельности в тот же период времени?
2. Определить расчетным путем по правилам п.п. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ с учетом сведений об аналогичных операциях налогоплательщика, в каком объеме ИП понес расходы по рекламной деятельности за 2018 – 2020 годы от удельного веса полученных доходов по рекламной деятельности в тот же период времени?
3. Определить размер недоимки по налогам у ИП в связи с применением им системы налогообложения по УСНО с объектом налогообложения «доходы, уменьшенные на величину расходов» по налоговой ставке 15% за 2018 – 2020 годы; определить размер недоимки у ИП по суммам страховых взносов на обязательное пенсионное страхование за 2018 – 2020 годы; определить в исследуемой ситуации размер пеней и штрафов, подлежащих уплате ИП за 2018 – 2020 годы.

Заключение эксперта по этим вопросам, несмотря на возражения налогового органа, было положено судом первой инстанции в основу своего решения, принятого в пользу налогоплательщика и оставленного в силе судом апелляционной инстанции.

Суд кассационной инстанции отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение, отметив, в частности, следующее.

Вопросы права и правовых последствий оценки доказательств не могут быть поставлены перед экспертом, а относятся к компетенции суда.

В рассматриваемом случае перед экспертом были поставлены вопросы, не требующие специальных знаний, поскольку исследование первичных документов, касающихся исполнения сделок, в результате совершения которых налогоплательщиком были получены спорные доходы, и обстоятельств, касающихся обоснованности и документального подтверждения заявленных ИП расходов на соответствие их требованиям ст. 346.16 НК РФ и, соответственно, выводов налогового органа относительно занижения плательщиком доходов и завышения расходов, изложенных в оспариваемом решении, относится к правовым вопросам, разрешаемым судом на основе исследования и оценки по правилам ст. 71 АПК РФ доказательств, представленных налоговым органом и налогоплательщиком, исходя из норм налогового законодательства, регулирующих спорные правоотношения.

(постановление АС Центрального округа от 28.02.2025 по делу № А09-5677/2023 ИП Воронин)



Процессуальные права возникают у контролирующего должника лица после предъявления к нему требования о привлечении к субсидиарной ответственности

По итогам выездной проверки налогоплательщику доначислены налоги, далее этот налогоплательщик по решению суда признан банкротом, а в реестр требований кредиторов включена доначисленная сумма.

Бывший генеральный директор и участник налогоплательщика (гр. М.) оспорил решение налогового органа, принятое по итогам выездной проверки, но суд первой инстанции пришел к выводу о неподсудности спора арбитражному суду, поскольку М. не является индивидуальным предпринимателем. Суд также исходил из отсутствия у М. права на оспаривание решения налогового органа. Суд отметил, что М. к субсидиарной ответственности по обязательствам налогоплательщика не привлекается.

Суд апелляционной инстанции отменил определение суда первой инстанции о возвращении заявления и направил вопрос на новое рассмотрение. Суд указал на необходимость защиты прав лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности по обязательствам должника. Апелляционная инстанция исходила из того, что при привлечении М. к гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков размер его ответственности будет определяться в том числе вышеназванным решением налогового органа, принятым по итогам выездной проверки.

Суд кассационной инстанции отменил постановление апелляционной инстанции и оставил определение первой инстанции в силе, указав следующее.

В постановлении Конституционного Суда РФ от 16.11.2021 № 49-П указано, что лицу, привлеченному к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, должна быть обеспечена возможность обжалования судебного акта, принятого без его участия, о признании обоснованными требований кредиторов должника и о включении их в реестр требований кредиторов за период, когда это лицо являлось контролирующим по отношению к должнику.

В Определении Конституционного Суда РФ от 29.10.2024 № 2727-О отмечено, что судебная практика исходит из того, что контролирующее должника лицо, в отношении которого предъявлено требование о привлечении к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве, вправе обжаловать решение суда по другому делу, если оно касается вопросов, влияющих на привлечение его к ответственности, а также на ее размер.

Из приведенных положений следует, что соответствующие процессуальные права возникают у контролирующего должника лица после предъявления к нему требования о привлечении к субсидиарной ответственности.

До настоящего момента к М. не предъявлено требование о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам налогоплательщика в рамках дела о банкротстве.

Таким образом, соответствующие процессуальные права у М. в настоящее время отсутствуют. С учетом изложенного определение суда первой инстанции о возвращении заявления не нарушает прав и законных интересов М.

(постановление АС Северо-Западного округа от 25.02.2025 по делу № А56-90657/2024 гр. Мухачев)

Оспаривание постановления налогового органа о взыскании недоимки за счет имущества налогоплательщика не требует соблюдения обязательного досудебного порядка урегулирования спора независимо от формулировки соответствующего требования

Налогоплательщик обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным и не подлежащим исполнению постановления налогового органа о взыскании задолженности за счет имущества налогоплательщика.

Суд первой инстанции оставил без рассмотрения требование налогоплательщика со ссылкой на п. 2 ч. 1 ст. 148 АПК РФ, посчитав, что заявителем не соблюден досудебный порядок урегулирования спора, предусмотренный п. 2 ст. 138 НК РФ. С таким выводом согласился и суд апелляционной инстанции.

В кассационной жалобе налогоплательщик ссылался на то, что им заявлено требование о признании не подлежащим исполнению постановления налогового органа, которое является исполнительным документом и в отношении которого НК РФ не предусмотрено специальных требований об обязательной досудебной процедуре урегулирования спора.

Нижестоящие суды, по его мнению, оставили без внимания характер заявленного имущественного требования и разъяснения, данные в п.65 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 57 и п. 48 постановления Пленума ВС РФ от 22.06.2021 № 18 «О некоторых вопросах досудебного урегулирования споров, рассматриваемых в порядке гражданского и арбитражного судопроизводства».

Суд кассационной инстанции согласился с позицией налогоплательщика, отменил акты нижестоящих судов и направил дело в суд первой инстанции для рассмотрения по существу, указав следующее.

В п. 48 вышеназванного постановления Пленума № 18 разъяснено, что исходя из смысла абзаца третьего ч. 5 ст. 4 АПК РФ, поскольку иное не установлено федеральным законом, по экономическим спорам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений, соблюдение обязательного досудебного порядка не требуется по имущественным требованиям лиц о признании не подлежащими исполнению постановлений налоговых органов о взыскании налогов, вынесенных в соответствии со ст. 47 НК РФ.

Оспаривание постановления налогового органа о взыскании налоговой задолженности за счет имущества налогоплательщика в суде может осуществляться исключительно путем подачи заявления о признании его не подлежащим исполнению.

В настоящем деле налогоплательщиком по сути заявлено имущественное требование – о признании не подлежащим исполнению постановления налогового органа. Дополнительное указание налогоплательщиком в поданном в суд заявлении на признание недействительным оспариваемого постановления налогового органа не изменяет существо требований имущественного характера.

(постановление АС Северо-Западного округа от 27.02.2025 по делу № А56-56611/2024 ООО "Глория")

Налоговый орган не доказал факт участия налогоплательщика в схеме неправомерного «дробления бизнеса»

По итогам выездной проверки налоговый орган пришел к выводу о нарушении налогоплательщиком условий, установленных ст. 54.1 НК РФ, вследствие совершения согласованных и умышленных действий, направленных на создание схемы «дробления бизнеса» между ним и взаимозависимыми лицами, что привело к искажению сведений о фактически полученных доходах, а также послужило основанием для минимизации налогов при использовании различных систем налогообложения.

В основу выводов налогового органа положено то, что налогоплательщик создан в результате разделения головной компанией бизнеса на производство хлебобулочной и кондитерской продукции (с применением ОСНО) и на реализацию этой продукции (с применением спецрежимов налогообложения). При этом налогоплательщик являлся единственным поставщиком продукции собственного производства для взаимозависимых лиц (участников «схемы»), осуществлявших ее реализацию.

Суд первой инстанции согласился с выводами налогового органа, однако суды апелляционной и кассационной инстанции рассмотрели спор в пользу налогоплательщика, приняв во внимание следующие обстоятельства:

1. Продолжительный период времени, в течение которого создавались организации, включенные налоговым органом в схему «дробления бизнеса» (2008, 2010, 2015, 2017 гг.), при этом налогоплательщик был создан спустя 2 года после принятия собственниками головной компании решения о разделении бизнеса путем выделения вида деятельности «Производство».
2. Каждая организация в группе компаний работает с самостоятельным штатом сотрудников; трудовая миграция отсутствует; персонал налогоплательщика по своей специальности и трудовым функциям (пекари, кондитеры) существенно отличается от персонала других участников группы (продавцы, кассиры, бариста); доказательства формального оформления работников в одни организации и выполнение ими функций в других организациях, восприятия работниками обществ как единое целое, отсутствуют.
3. Налогоплательщик производит продукцию, реализуемую не только организациям, входящим в его группу компаний, но и иным компаниям розничной торговли.

Деятельность организаций в силу своей специфики (розничная торговля, кофейни и производство кондитерских изделий) осуществляется по разным адресам.

Налоговым органом не ставится под сомнение реальность хозяйственной деятельности налогоплательщика и его взаимозависимых лиц; в ходе налоговой проверки не установлено зачисление выручки одной организации на счета других организаций, совершение транзитных операций между организациями, нехарактерные финансовые операции, вывод финансовых средств на счета физических лиц учредителей.

(постановление АС Западно-Сибирского округа от 26.02.2025 по делу № А45-11180/2023 ООО "Ресурсы питания")

Суд признал, что последующее признание дивидендов суммой, причитающейся участнику в связи с выходом из ООО (стоимость доли), не влияет на облагаемость этой суммы НДФЛ

В 2018 г. налогоплательщик перечислил своему участнику денежные средства с указанием в качестве назначения платежа «выплата дивидендов».
С данной суммы перечислен в бюджет НДФЛ. В 2022 году данная сумма на основании мирового соглашения переквалифицирована из дивидендов в сумму, причитающуюся участнику в связи с выходом из состава участников.
В связи с этой переквалификацией налогоплательщик посчитал, что вышеназванная сумма НФДЛ стала считаться излишне уплаченной и обратился в налоговый орган, а затем и в суд с требованием о ее возврате.

При первоначальном рассмотрении дела суды рассмотрели спор в пользу налогоплательщика, но суд кассационной инстанции отменил судебные акты и направил дело на новое рассмотрение, ссылаясь на то, что на момент принятия налоговым органом в 2021 году решения об отказе в возврате НДФЛ еще не был установлен факт, что спорная сумма не является дивидендами.
Он был установлен только в рамках вышеназванного мирового соглашения в 2022 году. Кроме того, суд сослался на необходимость надлежащего документального подтверждения факта выплаты стоимости доли в уставного капитале и отражения этого факта в бухгалтерском учете и отчетности.

При повторном рассмотрении дела суды рассмотрели спор в пользу налогового органа, отметив, в частности, следующее.

Вопреки доводам налогоплательщика о выходе участника К. из общества, что повлекло за собой выплату стоимости его доли в 2018 году, в 2022 году он продолжил принимать участие в управлении юридическим лицом, так в материалах дела имеется протокол внеочередного общего собрания участников налогоплательщика от 01.02.2022, из которого следует, что К. являлся участником с долей 30% и принимал участие в избрании единоличного исполнительного органа, утверждении устава в новой редакции, а запись о прекращении статуса К. внесена только 25.10.2022.

Суд апелляционной инстанции отклонил доводы налогоплательщика о соответствии произведенной корректировки положениям ст. 54.1 НК РФ, указав, что в рассматриваемом случае, принимая во внимание несоответствие произведенной налогоплательщиком корректировки сведениям о фактически имевшихся фактах хозяйственной жизни применительно к природе выплаченных участнику денежных средств, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для признания уточненного расчета правомерным.

Суд кассационной инстанции, в свою очередь, вновь указал на то, что переквалификация на основании мирового соглашения дивидендов в действительную стоимость доли не опровергает установленные судами обстоятельства получения участником в 2018 году именно дивидендов и правомерное перечисление налогоплательщиком, как налоговым агентом, налога в бюджет с начисленной суммы, и отсутствии у налогового органа оснований для возврата спорной суммы в 2021 году.

(постановление АС Центрального округа от 27.02.2025 по делу № А14-23586/2022 ООО "Бизнес-инжиниринг")

Наименование объекта само по себе не доказывает его использование или неиспользование в сельскохозяйственной деятельности

Налогоплательщик применял спецрежим ЕСХН и являлся собственником объекта недвижимости, поименованным как гараж.

Налоговый орган исчислил сумму налога на имущество организаций по данному объекту и списал соответствующую сумму с ЕНС налогоплательщика исходя из того, что спорный объект непосредственно не участвует при производстве, переработке и реализации с/х продукции и подлежит обложению налогом на имущество организаций от кадастровой стоимости.

Налогоплательщик, напротив, исходил из того, что спорный гараж используется в с/х деятельности, и, соответственно, не должен облагаться налогом на имущество.

Суд первой инстанции рассмотрел спор в пользу налогового органа исходя из отсутствия доказательств использования спорного объекта недвижимости – гаража для производства с/х продукции или его переработки, а также при оказании услуг с/х производителям.

Суды апелляционной и кассационной инстанций, напротив, рассмотрели спор в пользу налогоплательщика с учетом следующего.

Во-первых, начисляя налог на имущество на объект недвижимости (гараж), налоговый орган обосновал свой довод исключительно указанием на назначение объекта и констатацией того, что налогоплательщиком не представлено достаточных доказательств его использования в деятельности, указанной в ст.ст. 346.1, 346.2 НК РФ (возложив соответствующее бремя доказывания на налогоплательщика). Между тем, в силу совокупных положений ст.ст. 65 и 200 АПК РФ именно на налоговый орган возложено бремя доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону.

Во-вторых, рассматриваемые нормы НК РФ не содержат дополнительных указаний на непосредственное или опосредованное использование имущества для соответствующих целей, ограничений (указаний) ее применения исключительно в отношении имущества, предназначенного для производства продукции, первичной и последующей (промышленной) переработке и реализации этой продукции, в силу определенных технологических процессов; нормативно установлен единственный критерий освобождения имущества от налогообложения – использование в соответствующих целях. Поскольку само по себе содержание термина "использование имущества" носит широкий характер, необходимо руководствоваться критерием разумной необходимости того или иного имущества для, соответственно, производства, переработки и реализации сельскохозяйственной продукции, исходя из фактических обстоятельств дела.

Как указал налогоплательщик, гараж используется для хранения запасных частей для с/х техники и проведения ремонта узлов, механизмов и агрегатов с/х техники.

Допуская формальный подход к вопросу фактического использования спорного объекта (только по его наименованию), налоговый орган не представил доказательства неиспользования налогоплательщиком спорного объекта в с/х деятельности. Никаких мероприятий налогового контроля (в том числе осмотров спорного объекта путем выезда на место их нахождения) проведено не было.

(постановление АС Центрального округа от 05.03.2025 по делу № А35-8466/2023 ООО "Корочанское")



ОЦЕНКА TAXOLOGY

Продолжает несколько увеличиваться число споров, связанных с начислением налога на имущество на определенные объекты (в первую очередь – гаражи), исходя из их наименования и (или) формального предназначения без учета фактического использования таких объектов налогоплательщиками, имеющими право на освобождения от налога, и без надлежащего проведения налоговыми органами необходимых контрольных мероприятий и (или) сбора соответствующих доказательств.

Один из таких споров (дело № А32-58683/2023) недавно освещался нами в TaxDigest № 311. Вновь в центре внимания в таких спорах вопрос о распределении бремени доказывания использования либо неиспользования спорного имущества, где даже суды различных инстанций не всегда имеют единую позицию по этому вопросу. Во-вторых, что не менее важно, суды на этот раз уделили немалое внимание непосредственно объему понятия «использование», толкуя его в пользу налогоплательщика.