Дайджест № 311

Уважаемые коллеги, добрый день!

В дайджесте № 311
отмечаем интересные дела:

Суд признал, что фотоматериалы, составленные вне рамок мероприятий налогового контроля, не являются надлежащими доказательствами в налоговом споре

Налогоплательщик являлся плательщиком ЕСХН и имел в собственности среди прочего объект недвижимости (гараж), в отношении которого, по его мнению, налог на имущество не должен уплачиваться в связи с использованием гаража в сельскохозяйственной деятельности (п. 3 ст. 346.1 НК РФ).

Тем не менее, налоговый орган доначислил налог на имущество по данному гаражу исходя из того, что налогоплательщик не представил доказательств использования спорного объекта недвижимости для производства сельскохозяйственной продукции или его переработки, а также при оказании услуг сельскохозяйственным производителям.

В свою очередь налоговым органом был осуществлен выезд по месту нахождения гаража с фотофиксаций последнего, в результате чего в отношении гаража признаков ведения какой-либо хозяйственной деятельности не установлено.

На основании изложенного суд первой инстанции пришел к выводу о том, что налогоплательщик не подтвердил соблюдение установленных п. 3 ст. 346.1 НК РФ условий для освобождения от уплаты налога на имущество. Им не представлены достаточные доказательства, свидетельствующие об использовании гаража при производстве сельскохозяйственной продукции.

Суды апелляционной и кассационной инстанций, напротив, рассмотрели спор в пользу налогоплательщика исходя из следующего.

Во-первых, суд первой инстанции неправильно распределил бремя доказывания в настоящем споре. Именно налоговый орган в нарушение положений ст.ст. 65 и 200 АПК РФ не представил доказательства неиспользования налогоплательщиком данного объекта в сельскохозяйственной деятельности.

Во-вторых, представленные налоговым органом фотоматериалы в отношении гаража являются ненадлежащими доказательствами нарушения налогоплательщиком налогового законодательства, так как мероприятия налогового контроля в отношении налогоплательщика по вопросам правильности исчисления налога на имущество налоговым органом не проводились, налоговые проверки не назначались.

Осмотр документов и предметов вне рамок выездной налоговой проверки допускается, если документы и предметы были получены должностным лицом налогового органа в результате ранее произведенных действий по осуществлению налогового контроля или при согласии владельца этих предметов на проведение их осмотра, при этом в отношении осмотра территорий и помещений такое право у налогового органа отсутствует. Кроме того, в рассматриваемом случае протокол осмотра налоговым органом не составлялся.

Представленные налоговым органом фотоматериалы содержат изображение спорного «гаража» снаружи, двери боксов не открывались, фотофиксация содержимого гаража не осуществлялась.

(постановление АС Северо-Кавказского округа от 18.11.2024 по делу № А32-58683/2023 ООО "Сельскохозяйственное предприятие Раевское")

Суд признал, что нарушение налоговым органом совокупности процедурных сроков на стадии принятия решения по итогам проверки является основанием для признания недействительным решения о взыскании налога

В отношении налогоплательщика была проведена выездная налоговая проверка за период с 01.10.2014 по 31.12.2016, по итогам которой составлен акт налоговой проверки от 24.12.2018, врученный налогоплательщику 03.06.2019. По итогам рассмотрения акта и возражений на него вынесено решение от 17.07.2019 о проведении дополнительных мероприятий налогового контроля. 15.11.2021 вынесено решение об отказе в привлечении к ответственности с доначислением НДС и налога на прибыль (вступило в силу 22.03.2022). Далее налоговый орган начал процедуру принудительного взыскания задолженности, в рамках которой было вынесено решение от 09.06.2022 о взыскании налога за счет имущества налогоплательщика.

Налогоплательщик оспорил это решение о взыскании исходя из того, что решение по результатам проверки принято налоговым органом 15.11.2021, в то время как должно было быть принято, не позднее 22.05.2019, то есть оно принято с нарушением срока более чем на 2 года 5 месяцев. Это произошло вследствие нарушения налоговым органом целого ряда процедурных сроков, в частности, на вручение акта проверки, на принятие решения о проведении доп.мероприятий налогового контроля и на само их проведение.При соблюдении налоговым органом процедурных сроков требование на взыскание налога должно было быть выставлено не позднее 30.09.2019 (срок его исполнения – 28.10.2019). Спорное решение о взыскании налога за счет имущества принято только 09.06.2022, хотя к данному моменту истек предельный двухлетний срок на обращение налогового органа в суд 28.10.2021 (абз. 3 п. 1 ст. 47 НК РФ два года с окончания срока исполнения требования).

Суды первой и апелляционной инстанции при первоначальном рассмотрении дела согласились с позицией налогоплательщика, но при повторном рассмотрении заняли противоположную позицию исходя теперь уже из того, что нарушение процедурных сроков на стадии принятия решения по итогам проверки не учитывается при исчислении предельного 2-летнего срока на взыскание задолженности. Кроме того, увеличение этих сроков в данном деле было, по их мнению, в интересах налогоплательщика и было вызвано также и другими разумными причинами.

Суд кассационной инстанции отменил акты нижестоящих судов и рассмотрел спор в пользу налогоплательщика, сославшись на уже появившееся к этому времени Определение СКЭС ВС РФ от 04.06.2024 № 301-ЭС23-26689 по делу № А38-5256/2022 и указав, что если сроки совершения определенных действий в рамках осуществления мероприятий налогового контроля, в том числе сроки рассмотрения материалов проверки и принятия решения по ней, сроки рассмотрения жалобы вышестоящим налоговым органом в своей совокупности превысили двухлетний срок, предусмотренный абзацем третьим п. 1 ст. 47 НК РФ, то в таком случае налоговый орган утрачивает право на принудительное взыскание задолженности как в бесспорном, так и в судебном порядке.

Суд также отметил, что из обстоятельств дела не следует, что нарушение сроков было обусловлено объективными причинами и направлено на соблюдение прав и законных интересов налогоплательщика. Судами не установлены факты, свидетельствующие о противодействии налогоплательщика мероприятиям налогового контроля, уклонении от получения документов, направленных ему налоговыми органами, искусственном затягивании им сроков проведения проверки.

(постановление АС Московского округа от 19.11.2024 по делу № А40-151107/2022 ООО "Пожинжиниринг")



ОЦЕНКА TAXOLOGY

Данное дело призвано показать ту роль, которую сыграло для развития судебной практики упомянутое в нем Определение СКЭС ВС РФ от 04.06.2024 № 301-ЭС23-26689 по делу № А38-5256/2022 (ООО «НОВА ПРИНТ»). До момента принятия этого Определения ВС аналогичные споры в последнее время рассматривались с учетом позиции другого резонансного Определения СКЭС ВС от 05.07.2021 № 307-ЭС21-2135 по делу № А21-10479/2019 (ООО «Неринга»), которое, несмотря на свою значимость, всё же не смогло полно, четко и однозначно ответить на все вопросы, связанные с последствиями нарушения налоговыми органами процедурных сроков на стадии контрольных мероприятий и принятия решения по итогам проверки, в т.ч. и на вопрос о влиянии этих нарушений на исчисление предельного срока на взыскание налогов, доначисленных по итогам проверки. В итоге ожидаемого единообразия в судебной практике так и не наступило (примером тому является и ход комментируемого дела), хотя в целом она начала явно склоняться на сторону налоговых органов. Но появление Определения ВС по делу «НОВА ПРИНТ» вновь изменило вектор развития практики по обозначенной проблеме, что проявилось и в исходе дела, рассмотренного АС Московского округа.

Прощение долга взаимозависимому лицу с целью предотвращения его банкротства не свидетельствует об обоснованности учета соответствующей суммы в расходах

В 2019 году между налогоплательщиком (кредитор) и взаимозависимым лицом были заключены два договора процентного займа на общую сумму 138 856 105 руб. Затем стороны заключили соглашение, по которому кредитор снижает сумму обязательства должника перед ним на 120 865 000 руб. Эта сумма была отражена налогоплательщиком во внереализационных расходах.

По итогам проверки налоговый орган на основании п. 16 ст. 270 НК РФ пришел к выводу о неправомерности учета в расходах суммы прощенного долга.

Налогоплательщик ссылался на то, что соглашение о прощении долга заключено с целью предотвращения банкротства должника. Кроме того, он указывал на то, что правомерность учета в расходах суммы прощенного долга подтверждена позицией, изложенной в Постановлении Президиума ВАС РФ от 15.07.2010 №2833/10, в котором указано, что в составе расходов, уменьшающих налогооблагаемую базу при исчислении налога на прибыль организаций, могут быть учтены и иные расходы (и убытки) при исчислении налога на прибыль организаций при условии соответствия их критериям, установленным ст. 252 НК РФ, в том числе убытки, полученные налогоплательщиком в результате прощения долга.

Суды не согласились с позицией налогоплательщика и рассмотрели спор в пользу налогового органа, отметив, что обстоятельства, установленные в рамках дела, рассмотренного Президиумом ВАС РФ, отличаются от рассматриваемых сейчас. Там прощение долга имело место в связи с тяжелым материальным положением самого налогоплательщика (кредитора), а не должника; при этом тогда налогоплательщик перед прощением долга предпринимал действия по его взысканию, а сейчас – нет.

Доказательств получения налогоплательщиком экономической выгоды от прощения существенной части долга по договорам займа не представлено (как это требуется, исходя из вышеназванного постановления Президиума ВАС). Само по себе намерение осуществить финансовое оздоровление одной организации за счет другой не свидетельствует о нарушении действующего законодательства, однако не должно влечь компенсацию соответствующих затрат за счет средств бюджета вследствие занижения налоговой обязанности по налогу на прибыль организаций.

(постановление 19 ААС от 28.10.2024 по делу № А64-10134/2022 АО "Змеевская Нива")



Суд признал обоснованным невключение в состав облагаемых доходов субсидии для возмещения затрат по уплате страховых взносов

Между налогоплательщиком и Минпромторгом России было заключено соглашение о предоставлении из федерального бюджета субсидии на компенсацию части затрат, связанных с выпуском и поддержкой гарантийных обязательств в отношении высокопроизводительной самоходной и прицепной техники.

Среди этих затрат значились затраты на отчисления на обязательное пенсионное страхование, обязательное социальное страхование на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством, на обязательное медицинское страхование.

В уточненной налоговой декларации по налогу на прибыль за 2019 налогоплательщик на основании подп. 21 п. 1 ст. 251 НК РФ осуществил корректировку внереализационных доходов, исключив из них указанную соответствующую сумму субсидии.

Налоговый орган признал такое исключение субсидии из доходов неправомерным, приводя, в частности, следующие доводы.

Полученная субсидия на возмещение затрат в связи с производством (реализацией) должна быть учтена для целей налогообложения в порядке п. 4.1 ст. 271 НК РФ; положения подп. 21 п. 1 ст. 251 НК РФ к спорной субсидии не применимы, так как эта норма касается только кредиторской задолженности перед государственными внебюджетными фондами и не может применяться к обязательствам налогоплательщика по уплате страховых взносов за 2019 год, которые исполнены без нарушения установленного срока.

Суды не согласились с позицией налогового органа и рассмотрели спор в пользу налогоплательщика, отметив следующее.

Налогоплательщик самостоятельно не определял, какие виды затрат должны были компенсироваться за счет предоставленной субсидии, перечень указанных затрат прямо установлен в нормативном акте и приложении к соглашению о предоставлении субсидии.

В подп. 21 п. 1 ст. 251 НК РФ не конкретизировано, какая кредиторская задолженность (просроченная либо текущая) может быть уменьшена иным образом по решению Правительства Российской Федерации.

Аргументы налогового органа о неправильном понимании и толковании норм об исчислении налога на прибыль с учетом принципа зеркальности доходов и расходов также не принимаются. В силу п. 33 ст. 270 НК РФ при определении налоговой базы не учитываются расходы в виде сумм налогов, начисленных в бюджеты различных уровней в случае, если такие налоги ранее были включены налогоплательщиком в состав расходов, при списании кредиторской задолженности налогоплательщика по этим налогам в соответствии с подп. 21 п. 1 ст. 251 НК РФ.

В рассматриваемом случае за счет субсидии по решению Правительства РФ уменьшена задолженность налогоплательщика не по налогам, а по страховым взносам, которые в п. 33 ст. 270 НК РФ не указаны, - отметил суд.

(постановление АС Северо-Западного округа от 07.11.2024 по делу № А66-2462/2023 ЗАО "Тверской экскаватор")

Регистрация за налогоплательщиком помещений в здании, являющихся местами общего пользования, не освобождает его от уплаты по ним налога на имущество со всей их площади

Налогоплательщику принадлежало несколько нежилых помещений в здании. Налоговый орган направил ему сообщение о сумме исчисленного налога на имущество организаций на основании сведений из ЕГРН, согласно которым налогоплательщику принадлежат на праве собственности эти объекты недвижимости.

Налогоплательщик не согласился с расчетом налогового органа, направил ему пояснения и свой расчет, согласно которому налог рассчитан исходя из соразмерности долей в праве на общее имущество. По мнению налогоплательщика, спорные объекты недвижимости, зарегистрированные на праве собственности за ним, относятся к помещениям общего пользования зданий, в связи с чем, обязанность по уплате налога на имущество организаций должны нести все собственники помещений в здании. Аналогичный порядок применим и к обязанности по уплате земельного налога.

В ответ налоговый орган со ссылкой на письмо Минфина России от 22.06.2017 №03-05-04-01/39276 сообщил, что в отношении помещений общего пользования в здании налогоплательщиком налога на имущество признается лицо, на которое зарегистрированы соответствующие права на эти помещения.

Суды не согласились с позицией налогоплательщика и рассмотрели спор в пользу налогового органа, указав следующее.

Гражданским кодексом РФ прямо предусмотрена обязанность собственников недвижимого имущества соразмерно своей доли в праве общей собственности на общее имущество уплачивать налоги.

В Налоговом кодексе такой обязанности не предусмотрено, так как установлена обязанность уплачивать налог тем собственником, на кого зарегистрировано право собственности на помещения, без пропорционального разделения в зависимости от категории использования. При этом в рамках гражданского законодательства предусмотрено право на взыскание расходов по уплате налогов, в том числе начисленного за места общего пользования, с других собственников помещений.

В настоящем случае налогоплательщик не воспользовался правом ни на государственную регистрацию доли помещения, ни на урегулирование вопроса в отношении взыскания расходов в размере уплаченных налогов с других собственников помещений, а возложил данную обязанность на налоговый орган, в полномочия которого не входит пропорциональное разделение помещений мест общего пользования между всеми собственниками.

Позиция налогоплательщика о пропорциональном распределении налогообложения вспомогательных помещений вне зависимости от государственной регистрации правообладания в настоящем споре не применима.

(постановление 9 ААС от 28.10.2024 по делу № А40-43798/2024 ООО "Проектные решения")



Отсутствие у собственника здания зарегистрированного права на отдельные помещения в нем не является препятствием для применения льготной налоговой ставки по ним

Региональным налоговым законом был предусмотрен понижающий коэффициент к налоговой ставке по налогу на имущество в отношении нежилых помещений, отвечающих определенным условиям.

Налогоплательщик являлся собственником здания, в котором находились помещения, соответствующие указанным условиям, в связи с чем он обратился в налоговый орган с заявлением о применении понижающего коэффициента.
Налоговый орган отказал в применении этого коэффициента исходя из того, что он подлежит применению только к помещениям, являющимся самостоятельными объектами недвижимости и включенными в приложение к нормативному акту «Об определении перечня объектов недвижимого имущества, в отношении которых налоговая база определяется как их кадастровая стоимость» (кадастровый перечень).

Суды не согласились с позицией налогового органа и рассмотрели спор в пользу налогоплательщика, отметив следующее.

Рассматриваемые нормы налогового закона не содержат каких-либо предписаний о том, что они могут применяться только в отношении помещений, являющихся самостоятельными объектами недвижимости.

Фактически подход налогового органа искусственно ограничивает возможность применения понижающего коэффициента только теми организациями, которые владеют зданиями наряду с другими лицами, а также теми, чья собственность на здание оформлена по помещениям. Такой подход не имеет под собой экономических оснований, дискриминирует налогоплательщиков, право собственности которых оформлено на здание в целом. При том, что сама по себе форма учета права собственности не может является фактором налогообложения, поскольку это исключительно технический вопрос.

Налоговый орган искусственно стимулирует правообладателей делить право собственности на здания на отдельные помещения. Для целей налогообложения нет никакой разницы между налогоплательщиком (владеющем всей совокупностью нежилых помещений, в составе единого здания), и любым иным собственником 100% нежилых помещений в здании (владеющим отдельными помещениями), иной подход поставил бы таких налогоплательщиков, владеющих равнозначными основными средствами, в разные условия по несению налоговой нагрузки.

Суды отклонили довод налогового органа о том, что налоговое законодательство не содержит методики, которая позволяла бы применить льготную ставку налогообложения к отдельным помещениям здания. Поскольку стоимость спорных помещений не определена, налогоплательщик правомерно рассчитал их стоимость, пропорционально к стоимости здания в целом, и применил к ним понижающий коэффициент налоговой ставки.

(постановление 9 ААС от 14.11.2024 по делу № А40-32002/2024 ЗАО "МОФ "Парижская коммуна")