Уважаемые коллеги, добрый день!

Продолжаем следить за интересными налоговыми спорами в арбитражных судах:

Суд признал, что налоговым агентом необоснованно не удержан налог с доходов иностранных организаций за аренду судов в связи с квалификацией налоговым агентом генеральных чартеров как договоров перевозки

Между налогоплательщиком (фрахтователь) и иностранным судовладельцем (Либерия) заключены т.н. генеральные чартеры, которые, по мнению налогоплательщика, являлись договорами перевозки. В связи с этим налогоплательщик при выплате судовладельцу дохода не исчислял и не удерживал с него налог, полагая, что осуществленные услуги по перевозке (фрахту), подпадают под действие п. 2 ст. 309 НК РФ. При этом деятельность судовладельца является предпринимательской, которая не привела к образованию постоянного представительства в РФ.

По мнению налогового органа, спорные чартеры в действительности являются договором аренды транспортных средств, что влечет обязанность по исчислению и удержанию налога с доходов иностранной организации.

Суды рассмотрели спор в пользу налогового органа, приняв во внимание следующие обстоятельства.

В спорном чартере не содержится положений, характеризующих его как договор перевозки, в частности, того, что фрахтователю предоставляется полная (частичная) грузовместимость судна; что предметом является доставка груза, указание на порт погрузки и порт выгрузки; также не указано приблизительное окончание рейса: не указана ставка фрахта, стоимость погрузки и выгрузки, сталийное время, то есть срок, в течение которого перевозчик предоставляет судно для погрузки груза и держит его под погрузкой груза без дополнительных к фрахту платежей, установленная стоимость аренды не ставится в зависимость от количества выполненных рейсов.

Учитывая изложенное, а также в связи с тем, что исходя из договора аренды (фрахтования на время) транспортного средства с экипажем на арендодателя не возлагаются обязанности по оказанию от своего имени услуг, связанных с перевозкой грузов (пассажиров), данный вид деятельности не относится к предпринимательской деятельности в сфере оказания транспортных услуг по перевозке и, соответственно, в отношении такой деятельности не применяются положения п. 2 ст. 309 НК РФ.

Выплаты, производимые налогоплательщиком в пользу иностранной организации, не связаны с доходами, полученными от продажи товаров, имущественных прав, осуществления работ или оказания услуг на территории РФ в соответствии с п. 2 ст. 309 НК РФ, поскольку выплаты по аренде с экипажем (в частности, тайм-чартер) регулируются положениями ГК РФ об аренде.

В списке международных договоров (СИДН) между РФ и иными государствами, действующих на 01.01.2016 и 01.01.2017, государство Либерия не значится. Конвенции и Соглашения с государством Либерия об избежании двойного налогообложения, в том числе за период 2015-2017 годы, Российской Федерацией не заключались (отсутствуют).

(постановление АС Центрального округа от 26.01.2021 по делу № А83-10890/2019
ООО "Морская дирекция")

Суд признал незаконным решение о проведении выездной проверки по причине его принятия неуполномоченным налоговым органом

30.09.2019 налоговый орган (ИФНС № 22 по г.Москве) принял решение о проведении в отношении налогоплательщика выездной проверки. Однако за несколько дней до этого (27.09.2019) в ЕГРЮЛ была внесена запись об изменении налогоплательщиком своего местонахождения, с присвоением нового КПП 772801001 вместо КПП 772201001.

В связи с этим налогоплательщик посчитал, что выездная проверка в отношении него назначена неуполномоченным налоговым органом, и оспорил решение о назначении этой проверки.

Суд первой инстанции отказал в признании решения о проведении налоговой проверки недействительным, указав, что спорное решение от 30.09.2019 не нарушило прав налогоплательщика и не повлекло за собой каких-либо негативных последствий, так как и ИФНС России № 22 по г. Москве (прежнее место налогового учета налогоплательщика) и ИФНС России № 28 по г. Москве (новое место учета) находятся на территории одного субъекта РФ, следовательно могут рассматриваться единым налоговым органом в рамках проведения выездной налоговой проверки. Во взаимоотношениях с налогоплательщиком участвуют налоговые органы, расположенные на территории одного города, одного субъекта РФ, что практически исключает риски несоблюдения существенных условий процедуры проведения выездной налоговой проверки и оформления ее результатов.

Именно с целью урегулирования прав налоговых органов, находящихся на территории одного субъекта, и был принят Федеральный закон от 29.09.2019 № 325-Ф3 «О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации». При этом в данном случае положения ст. 5 НК РФ не применимы, так как речь идет об изменениях, которые не касаются налогов, сборов и страховых взносов, а внесены в положения ст. 89 НК РФ с целью упрощения процедуры налогового администрирования и сохранения правового положение налогоплательщика в рамках проведения выездной налоговой проверки. Соответственно спорные положения закона вступили в законную силу 29.09.2019 (т.е. до принятия спорного решения от 30.09.2019).

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами первой инстанции и признал недействительным решение налогового органа о проведении проверки.

Суд указал, что ИФНС России № 22 по Москве и ИФНС России № 28 по Москве не могут рассматриваться единым налоговым органом в целях проведения выездной налоговой проверки. Законодательно закрепленное единство системы налоговых органов предполагает лишь ведомственную субординацию (от лат. Subordinate — подчинение) территориальных налоговых органов-налоговых инспекций по отношению к федеральному органу исполнительной власти, уполномоченному по контролю и надзору в области налогов и сборов – Федеральной налоговой службе (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 14.11.2019 N 305-ЭС19-14421 по делу N А41-76253/2018).

При этом, включение налогоплательщика в план проведения выездных налоговых проверок не дает правовых оснований налоговому органу, запланировавшему ее проведение, на вынесение соответствующего решения, если до его вынесения налогоплательщик изменил свое местонахождение.

(постановление 9 ААС от 21.01.2021 по делу № А40-142091/2020
ООО "Штарк Групп")



Само по себе несообщение банком налоговому органу об изменении реквизитов счета организации не признано основанием для взыскания с него ущерба

В отношении налогоплательщика была проведена налоговая проверка, по итогам которой с него подлежала взысканию налоговая задолженность. Однако в дальнейшем в результате его реорганизации путем присоедениния к другой организации к последней перешли и права, и обязанности налогоплательщика по договору банковского счета.

Банк не сообщил в налоговый орган об изменении владельца счета в связи реорганизацией последнего, за что был привлечен к ответственности по п. 2 ст. 132 НК РФ. Помимо этого налоговый орган посчитал, что несообщение банком об изменении владельца счета создало налоговому органу препятствия для взыскания налоговой задолженности налогоплательщика, поскольку налоговый орган оказался лишен возможности своевременно наложить обеспечительные и запретительные меры на данный счет, в том числе принять решение о приостановлении по нему операций. И в результате бездействия банка налогоплательщик беспрепятственно распорядился поступившими на счет в период с 14.01.2016 по 28.04.2017 денежными средствами в размере 58 418 251,75 руб. при наличии неисполненной обязанности по уплате налоговых платежей в размере 35 005 280,14 руб.

В связи с этим налоговый орган заявил требование о взыскании с банка 35 005 280,14 руб. ущерба, причиненного казне в связи с невозможностью принудительного взыскания в полном объеме начисленных по указанному решению налогов, пеней, штрафов в результате неисполнения банком обязанностей, связанных с осуществлением налогового контроля, на основании ст.15, 1064 ГК РФ.

Суды отказали в удовлетворении требований налогового органа о взыскании ущерба исходя из следующего.

Налогоплательщик и присоединенная организация находились на учете в налоговом органе, поэтому он не мог не знать о реорганизации и переходе прав по договору банковского счета, соответственно, налоговый орган имел возможность принятия мер, направленных на принудительное взыскание налога за счет поступивших на спорный счет денежных средств. Кроме того, вред в данном случае наступил в результате противоправного распоряжения денежными средствами не со стороны банка. Именно лица, осуществлявшие незаконное распоряжение денежными средствами, направившими их не на погашение налоговой задолженности, а на иные цели, являются субъектом правонарушения, а не банк.

Дополнительно принято во внимание, что взыскание налоговой задолженности юридического лица - налогоплательщика с третьих лиц возможно лишь при исчерпании либо отсутствии правовых оснований для применения предусмотренных законодательством механизмов удовлетворения налоговых требований за счет самой организации или лиц, привлекаемых к ответственности по ее долгам в предусмотренном законом порядке. Однако до обращения с настоящим иском налоговым органом не были использованы все соответствующие механизмы, в связи с чем отсутствуют основания для взыскания неуплаченных налоговых платежей с банка.

(постановление АС Московского округа от 27.01.2021 по делу № А40-90228/2019
ПАО "Сбербанк России")

Курсовые разницы по сверхнормативным процентам по контролируемой задолженности учитываются в доходах и расходах на общих основаниях

У налогоплательщика имелась непогашенная контролируемая задолженность по долговому обязательству перед иностранной организацией. Исходя из условий договора займа налогоплательщиком ежемесячно начислялись проценты на сумму задолженности, при этом в регистре по счету 64.24 отражены положительные и отрицательные курсовые разницы по переоценке задолженности по процентам.

В ходе камеральной проверки налоговый орган установил, что налогоплательщик неправомерно не отражал доходы виде курсовых разниц от переоценки процентов по контролируемой задолженности, а также не учитывал в составе внереализационных расходов отрицательные курсовые разницы по сверхнормативным процентам по указанной контролируемой задолженности по договору займа.

В обоснование своей позиции налогоплательщик пояснил, что курсовые разницы в данном случае связаны со сверхнормативными процентами, которые не признаются в расходах в соответствии со ст.ст. 269, 270 НК РФ, поэтому при расчете налога на прибыль курсовые разницы со сверхнормативных процентов учитывать нельзя.

Налоговый орган в свою очередь исходил из того, что в ст.ст. 269, 270 НК РФ не оговариваются особенности учета положительных и отрицательных курсовых разниц по сверхнормативным процентам по контролируемой задолженности. Поэтому порядок признания любых положительных и отрицательных курсовых разниц, в том числе и по контролируемой задолженности, в качестве дохода и расхода установлен соответственно п. 11 статьи 250, подп. 5 п. 1 ст. 265 , подп. 7 п. 4 ст. 271, ст. 272 НК РФ.

В ст. 251 НК РФ содержится закрытый перечень доходов, не учитываемых при определении налоговой базы по налогу на прибыль, в котором положительные курсовые разницы по сверхнормативным процентам по контролируемой задолженности не указаны. Эти курсовые разниц являются экономической выгодой для налогоплательщика, которую можно оценить в соответствии с правилами главы 25 НК РФ. В ст. 270 НК РФ не указано, что в расходах не учитываются курсовые разницы при пересчете обязательств, выраженных в иностранной валюте, по сверхнормативным процентам, которые не учитываются для целей налогообложения по налогу на прибыль.

Суд согласился с позицией налогового органа, рассмотрев спор в его пользу, исходя из того, что отсутствие права учета процентов по долговым обязательствам в рамках контролируемых сделок в расходах в соответствии со ст.ст. 269, 270 НК РФ, не прекращает обязанности налогоплательщика по учету внереализационных доходов и расходов в виде положительных и отрицательных курсовых разниц в соответствии с п. 11 ст. 250 НК РФ и подп. 5 п. 1 ст. 265 НК РФ.

Положения подп. 5 п. 1 ст. 265 НК РФ не содержат каких-либо ограничений для учета в целях налогообложения отрицательных курсовых разниц, возникающих в результате дооценки выраженного в иностранной валюте обязательства, принятого налогоплательщиками в рамках деятельности, направленной на получение дохода. Отсутствуют в данной норме и какие-либо ограничения для учета отрицательных курсовых разниц, возникших в связи с переоценкой обязательств по выплате дивидендов.

(решение АС Кировской области от 18.01.2021 по делу № А28-7516/2020
АО "НЛК")

Отсутствие в штате организации иных сотрудников помимо директора не освобождает ее от обязанности по созданию инвентаризационной комиссии при списании непригодной продукции

По итогам камеральной проверки налоговый орган выявил неправомерное отражение налогоплательщиком в налоговой декларации по налогу на прибыль суммы внереализационных расходов в связи с отсутствием документов, подтверждающих факт наличия ТМЦ, их непригодность и утилизацию.

Налогоплательщик в ходе налоговой проверки представил акт о списании товаров по форме ТОРГ № 16. Однако указанный акт не принят в качестве допустимого доказательства, поскольку не подтверждает действительное списание спорного товара в связи с отсутствием подписей членов инвентаризационной комиссии.

Налогоплательщик в качестве возражений указывал на то, что его среднесписочная численность состоит из одного сотрудника - руководителя, он же является материально ответственным лицом. В связи с этим у него нет объективной возможности для создания инвентаризационной комиссии, отсутствуют иные сотрудники, кроме единоличного исполнительного органа – руководителя. Отсутствуют материальные возможности для привлечения третьих лиц с целью создания инвентаризационной комиссии.

Суд не согласился с доводами налогоплательщика и рассмотрел спор в пользу налогового органа, отметив следующее.

Порядок проведения инвентаризации имущества и финансовых обязательств организации и оформление ее результатов установлен Методическими указаниями (МУ) по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденными Приказом Минфина РФ от 13 июня 1995 г. № 49. Согласно п. 2.2 МУ для проведения инвентаризации в организации создается постоянно действующая инвентаризационная комиссия. Из п. 2.8 МУ следует, что материально ответственные лица в состав инвентаризационной комиссии не входят, но обязаны присутствовать при проверке фактического наличия имущества.

В нарушение требований пункта 2.8 МУ руководитель налогоплательщика включен в состав инвентаризационной комиссии. Представленный им акт о списании подписан единственным лицом, а не комиссией, как предусмотрено нормативными положениями.

Положения МУ не запрещают включать в состав инвентаризационной комиссии представителей сторонних организаций и не содержат специальной оговорки о том, что члены инвентаризационной комиссии должны состоять с организацией в трудовых отношениях (быть работниками организации). Доказательств того, что налогоплательщик обращался к организациям-производителям данных товаров или иным экспертным организациям с просьбой провести проверку потребительских свойств списанных материалов (п. 125 МУ), не представлено.

Отсутствие в штате иных работников, кроме руководителя, не освобождает должностное лицо организации от обязанности проводить инвентаризацию в соответствии с п. 27 Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в РФ, утвержденного приказом Минфина России от 29.07.1998 № 34н.

(постановление 16 ААС от 29.01.2021 по делу № А63-9165/2020
ООО "Стройцентр на Скачках")



Суд признал неправомерным уменьшение налога на прибыль на сумму не только самого налога на имущество, но и льготы по нему, предусмотренной региональным законом

Региональным законом о налоге на имущество организаций было предусмотрено уменьшение суммы этого налога на сумму фактически перечисленных в налоговом периоде средств на финансовую поддержку футбольных клубов региона.

В проверяемом периоде налогоплательщик перечислил на поддержку одного из футбольных клубов 46 100 000 руб., при этом сумма налога на имущество, задекларированная к уплате в бюджет, составила 48 788 836 руб. Далее при исчислении налога на прибыль налогоплательщик уменьшил сумму этого налога сразу на обе указанные суммы, т.е. на 94 888 836 руб.

Налоговый орган не согласился с уменьшением налоговой базы по налогу на прибыль в части вышеназванных 46 100 000 руб., так как это не соответствует положениям подп. 1 п. 1 ст. 264 НК, поскольку входящая в расчет суммы налога в этом размере (исходя из налоговой базы и ставки налога) спорная сумма (в размере 46 100 000 рублей) не является налогом, подлежащим уплате в соответствующий бюджет, а является суммой льготы по налогу на имущество, предусмотренной региональным законом. На спорную сумму (46 100 000 руб.) не уплачивался в бюджет налог на имущество. Данная сумма перечислена платежными поручениями футбольному клубу. Кроме того, оснований считать, что перечисление денежных средств клубу было связано с экономической деятельностью налогоплательщика, не имеется. Таким образом, перечисление спорной суммы 46 100 000 рублей также не соответствует требованию п. 1 ст. 252 НК о возможности признания расходами затрат, произведенных для осуществления деятельности, направленной на получение дохода.

Суд первой инстанции не согласился с позицией налогового органа и рассмотрел спор в пользу налогоплательщика, исходя из того, что: 1) для налогоплательщика отсутствует разница в экономической природе и содержании уплаты суммы налога на имущество организаций в бюджет публично-правового образования и перечислении финансовой поддержки в адрес организации, указанной таким публично-правовым образованием; 2) в спорной ситуации нет признаков пожертвования (в т.ч. безвозмездность). Налогоплательщик не освобождается от уплаты суммы начисленного налога на имущество организаций, также не уменьшается сумма начисленного налога на имущество, вся сумма начисленного налога подлежит обязательному изъятию в той или иной форме.

Суд апелляционной инстанции отменил решение первой инстанции, удовлетворив жалобу налогового органа. Он отметил, что правовое значение для возможности уменьшения налоговой базы по налогу на прибыль имеют не только нормы законодательства субъекта РФ в отношении налога на имущество и льгот по налогу на имущество, а нормы НК, регламентирующие учет расходов по налогу на прибыль. Финансовая поддержка не является обязательной, перечисляется не в бюджет и не является налогом. Кроме того, оснований считать, что перечисление денежных средств клубу было связано с экономической деятельностью налогоплательщика, не имеется. Таким образом, перечисление спорной суммы также не соответствует требованию п. 1 ст. 252 НК РФ.

(постановление 2 ААС от 23.12.2020 по делу № А82-23426/2019
АО "Ярославльводоканал")


ОЦЕНКА TAXOLOGY

Об аналогичном деле с участием этого же налогоплательщика после его рассмотрения в первой инстанции (№ А82-23428/2019) мы уже рассказывали в одном из предыдущих выпусков дайджеста (TaxDigest № 162), но сейчас возвращаемся к этой фабуле снова, поскольку после первой инстанции появились вполне весомые предположения о том, что либеральный (а в чем-то даже и поверхностный) подход первой инстанции вряд ли устоит в апелляции. Именно так в итоге и произошло, апелляция предпочла более формальный подход, не разделяя позицию о том, что налогоплательщику, образно говоря, «всё равно», каким образом будет происходить перемещение денежных средств из его бюджета в бюджет клуба. Первостепенное значение имеет именно порядок исчисления налога, предусмотренный НК РФ. Точка в этом деле еще не поставлена, налогоплательщик подал кассационную жалобу на апелляционное постановление, но представляется, что шансы на ее удовлетворение не столь высоки.