Уважаемые коллеги, добрый день!

В дайджесте № 155 собраны любопытные решения:

Суд признал неправомерным применение пониженной ставки налога с дивидендов, выплаченных люксембургским компаниям, не являвшимся фактическими получателями этого дохода

По итогам выездной проверки налоговый орган доначислил свыше 1,1 млрд. руб. налога с доходов иностранных организаций. По его мнению, налогоплательщик в нарушение подп. 3 п. 3 ст. 284 НК РФ в качестве налогового агента в 2015-2016 годах неправомерно удержал налог с дивидендов иностранным организациям по ставке 5%, вместо 15 %.

Среди получателей дивидендов значились 4 кипрских компании, а также две люксембургские компании, которые в мае 2016 года приобрели пакет акций налогоплательщика у этих кипрских компаний. Полной оплаты этих акций не произошло в связи с последующим предоставлением отсрочки по оплате на 9 лет. Этот долг по оплате был передан кипрскими компаниями своим акционерам (БВО).

Анализ представленной финансовой отчетности люксембургских компаний и их люксембургских акционеров показал, что компании хозяйственную деятельность в 2016 году не вели. Отсутствуют административные расходы и только у одной из компаний в 2016 году имеются затраты на персонал в сумме 6 897,54 долларов США, в том числе заработная плата - 5 441,48 долларов США. Компании имели по одному сотруднику с неполным рабочим днем, в качестве секретарей, которые, со слов налоговых органов Люксембурга, занимались канцелярской работой, связанной с подготовкой проведения совета директоров под руководством управляющих.

В 2017 году произошло слияние люксембургских компаний, а также слияние их акционеров. В отчетности акционера отражено, что он перечислила аффилированным компаниям с (БВО) проценты за пользование займами. В действительности это дебиторская задолженность, искусственно созданная при переводе акций налогоплательщика с кипрских компаний на люксембургские компании и затем переданной компаниям, зарегистрированным на БВО.

На основании изложенного суд указал, что налогоплательщик с целью необоснованного применения заниженной ставки налога на доходы с дивидендов, выплаченных иностранным организациям, создал цепочку компаний, владеющих его акциями, сформировав ее так, чтобы первые «технические» компании в данной структуре были зарегистрированы в странах, имеющих СИДН с РФ. Из представленных документов следует, что конечным получателем выступает компания с БВО и физическое лицо. С Люксембургом у РФ действует СИДН, тогда как с БВО такого соглашения нет.

При этом суд отклонил довод налогоплательщика о том, что налоговый орган не установил агентских и иных фидуциарных (доверительных) отношений между люксембургскими компаниями и какими-либо третьими лицами, не опроверг независимость директоров компаний в принятии решений, связанных с управлением.

Суд со своей стороны признал определяющими обстоятельства, связанные с транзитным перечислением денежных средств через иностранные компании, факты наличия доступа к операциям на их банковских счетах сотрудников налогоплательщика, факты наличия платежей в интересах налогоплательщика, его дочерних компаний, в интересах физического лица - конечного бенефициара налогоплательщика и его родственников (в том числе на обслуживание вилл за границей, организации им международных форумов) и пр.

(решение АС г. Москвы от 02.06.2020 по делу № А40-341515/2019
ПАО "АКРОН")

Суд признал, что занижение налогоплательщиком цен реализации квартир является несоблюдением подп. 1 п. 2 ст. 54.1 НК, а проверка налоговым органом этих цен не приводит к выходу за пределы его полномочий

Между налогоплательщиком и контрагентом был заключен договор долевого участия в строительстве, в рамках которого контрагенту были переданы квартиры в жилом комплексе, которые затем были им реализованы третьим лицам (взаимозависимым и невзаимозависимым с налогоплательщиком) по цене выше цены приобретения у налогоплательщика.

Налоговый орган в ходе проверки пришел к выводу о взаимозависимости налогоплательщика и контрагента, а также о занижении цены, по которой квартиры реализованы последнему. В качестве сопоставимых рыночных цен учтены цены реализации налогоплательщиком 66 квартир в адрес третьих лиц, реализованных без убытка. На основании ст. 105.9 НК был определен интервал (минимальное и максимальное значения) рыночных цен квартир и установлено значение цены квартиры в целях налогообложения, в результате чего установлено отклонение цен, примененных налогоплательщиком в сделках с контрагентом, от минимального значения интервала рыночных цен.

При оспаривании этого довода налогового органа налогоплательщик указал, что налоговый орган не имел права давать оценку ценам, установленным между субъектами правоотношений. Налоговый орган вышел за пределы своих полномочий с учетом норм гл. 14.5 НК РФ. Кроме того, налоговым органом, при определении интервала рыночных цен не использована информация о сопоставимых сделках, совершенных налогоплательщиком с ООО «Б» и ООО «А» несмотря на схожие коммерческие и (или) финансовые условия с анализируемой сделкой, что является грубым нарушением положений ст. 105.9 НК РФ и ведет к недействительности расчета налогового органа при определении интервалов рыночных цен, отраженных в решении.

При рассмотрении дела его материалами подтверждено отклонение цены реализации квартир от минимального значения рыночной цены с учетом положения ст. 105.1 НК РФ в размере 19,6%.

Суд указал, что он разделяет вывод налогового органа о том, что получение экономии в размере 29 823 421,47 руб. определяет отклонение цен, примененных налогоплательщиком в сделках с контрагентом от рыночных цен в сторону уменьшения, как значительное. Совокупность обстоятельств, установленных налоговым органом, свидетельствует о несоблюдении налогоплательщиком условий, установленных подп. 1 п. 2 ст. 54.1 НК РФ, в результате совершения сделки (операции), основной целью которой являлась неуплата (неполная уплата) суммы налога. При этом с учетом, установленных по делу фактических обстоятельств налоговый орган не вышел за пределы своих полномочий с учетом норм гл. 14.5 НК РФ.

Ссылка налогоплательщика на необходимость учета цен по сделкам с ООО «Б» и ООО «А» отклонена. Эти сделки не являются сопоставимыми. В них усматривается стоимость кв.м. в среднем от 25 000 рублей до 32 200 рублей при себестоимости 42 541,30 руб. Кроме того, в дальнейшем эти контрагенты реализовали квартиры третьим лицам по ценам, сопоставимыми с ценами реализации квартир физическим лицам напрямую налогоплательщиком с идентичными условиями.

(решение АС Тюменской области от 04.06.2020 по делу № А70-16528/2019
ООО "Стоун Строй")

Произведенный в рамках выездной проверки налогоплательщика осмотр территорий и помещений его контрагентов признан незаконным

В рамках выездной проверки налогоплательщика налоговый орган провел осмотры территорий, складских, производственных помещений, станков, оборудования его контрагентов.

Налогоплательщик обратился в суд с требованиями: 1) о признании незаконными протоколов осмотра; 2) о признании незаконными самих действий по осмотру помещений территории, помещений, документов, предметов в отношении налогоплательщиков, по которым не проводилась выездная налоговая проверка иоформленных в виде протоколов осмотра.

Налоговый орган в качестве возражения пояснил, что оспариваемые действия и протоколы осмотра соответствуют НК РФ, указание на проводимые осмотры по результатам контрольных мероприятий в акте проверки не нарушает прав налогоплательщика, решение по результатам проверки на дату судебного заседания не принято. Кроме того, у налогоплательщика отсутствует право на обращение в суд, поскольку оспариваемые действия осуществлены и протоколы составлены в отношении иных юридических лиц.

Суд прекратил производство в части признании незаконными протоколов осмотра, указав в отдельном определении, что они не содержат каких-либо предписаний, не изменяют и не отменяют прав заявителя, не возлагают на него каких-либо обязанностей, сами по себе не создают иных препятствий для осуществления предпринимательской деятельности, а являются документами, фиксирующими процесс осуществления осмотра и результаты проверки в рамках проводимой проверки.

Сами же действия по проведению осмотра суд признал незаконными, указав следющее.

При проведении выездной или камеральной налоговой проверки в отношении конкретного налогоплательщика допускается осмотр тех территорий и помещений, которые используются таким лицом для извлечения дохода (прибыли) либо связаны с содержанием объектов налогообложения. В рассматриваемом случае налоговым органом не обосновано и не доказано, что территория и имущество контрагентов использовались проверяемым налогоплательщиком в своей хозяйственной деятельностив проверяемом периоде.

Не может быть дано расширительное толкование п. 1 ст. 92 НК на основании пункта 2 этой же статьи, который, в свою очередь, регулирует только отношения, связанные с осмотром документов и предметов, в том числе при согласии владельца этих предметов на проведение их осмотра, и не определяет случаи, порядок и основания осмотра территорий и помещений, то есть иных объектов обследования.

Сам факт невынесения решения по результатам проверки налоговым органом до настоящего времени, на что ссылается последний, не может являться обоснованием того, что права и законные интересы налогоплательщика не нарушены. Налоговый орган не доказал, что в дальнейшем произведённый осмотр не создаст препятствия для осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности для налогоплательщика. По вышеизложенным основаниям суд также отклоняет довод налогового органа об отсутствии у налогоплательщика права на оспаривание действий сотрудников налогового органа в суде.

(решение АС Липецкой области от 27.05.2020 по делу № А36-540/2020
ООО "Элитпласт")


ОЦЕНКА TAXOLOGY

Фабула дела отчасти напоминает ту ситуацию, которая в итоге в свое время привела к появлению решения ВС РФ от 10.06.2019 № АКПИ19-296. ВС РФ тогда ограничил право налоговых органов проводить осмотр помещений и территорий контрагентов проверяемого налогоплательщика, а также третьих лиц — участников сделки, когда такие помещения и территории не используются проверяемым налогоплательщиком для извлечения дохода (прибыли) и не связаны с содержанием объектов налогообложения. Впоследствии эта позиция ВС была успешно использована налогоплательщиком, в частности, в деле № А69-3241/2018 (TaxDigest № 136).

Однако сейчас (в рассматриваемом деле) обнаружился новый процессуальный момент. Заявителем является не контрагент проверяемого налогоплательщика, территории и помещения которого подвергаются осмотру, а сам проверяемый налогоплательщик, стремящийся сократить доказательственную базу налогового органа за счет исключения из нее результатов осмотра помещений и территорий третьих лиц. Определение надлежащего субъекта оспаривания такого осмотра становится центральным моментом в споре и суд фактически дает понять, что здесь таких субъектов потенциально может быть двое (как третье лицо – собственник осматриваемых территорий и помещений, так и проверяемый налогоплательщик), по всей видимости, основываясь, в том числе, на том, что несоблюдение налоговым органом вышеприведенной позиции ВС происходит здесь в любом случае (хотя при этом характер нарушаемых прав и интересов у каждого из указанных субъектов различный).



Суд признал, что при реконструкции налоговых обязательств в связи с выявлением схемы дробления бизнеса срок на возврат переплаты налогоплательщиком исчисляется с акта выездной проверки третьего лица

В ходе налоговой проверки третьего лица налоговый орган установил, что налогоплательщик, применявший УСН и уплачивавший единый налог по этой системе, самостоятельно свою деятельность не осуществлял. Эту деятельность осуществляло указанное третье лицо. Налогоплательщик и третье лицо совершили умышленные действия, направленныена создание "схемы дробления бизнеса", в целях сохранения за последним права для применения специального налогового режима.

Третье лицо согласилось с результатами выездной проверки и уплатило суммы доначисленных платежей. В связи с этим после завершения указанной выездной налоговой проверки в отношении третьего лица, налогоплательщик представил уточненные налоговые декларации по УСН за 5 лет (с 2014 по 2018 гг.), в которых отразил уменьшение дохода и сумм налога к уплате.

14.10.2019 налогоплательщик обратился в налоговый орган с заявлением о возврате излишне уплаченного налога по уточненным налоговым декларациям по УСН. Налоговый орган отказал в возврате налога за 2014, 2015 гг. в связи с истечением 3-летнего срока.

Налогоплательщик ссылался на то, что о названных переплатах ему стало известно из решения налогового органа по итогам проверки третьего лица от 07.10.2019, в котором содержится вывод об том, что с момента учреждения вся хозяйственная деятельность налогоплательщика (в том числе составление, подписание деклараций и платежных документов за 2014, 2015 годы и фактическая уплата налога по УСН) и распоряжение денежными средствами от лица налогоплательщика осуществлялись работниками третьего лица.

Налоговый орган настаивал на том, что налогоплательщиком пропущен срок обращения в суд для возврата переплаты, который необходимо исчислять с момента уплаты налогов, поскольку на момент уплаты налогов налогоплательщик знал, что фактически деятельность им не осуществляется.

Суд рассмотрел спор в пользу налогоплательщика, исходя из того, что в качестве одного из обязательных условий для признания организации плательщиком УСН НК РФ называет фактическое осуществление деятельности, подпадающей под специальный налоговый режим, а не формальная регистрация налогоплательщика в качестве плательщика УСН. Он сослался на позицию КС РФ о том, что что двойное налогообложение одного и того же экономического объекта нарушает принципы равного, справедливого и соразмерного налогообложения.

При этом срок исковой давности следует исчислять с даты составления акта налоговой проверки третьего лица –14.08.2019. Ранее указанной даты налогоплательщик не мог узнать о наличии у него этой переплаты, поскольку осуществлял предпринимательскую деятельность, подпадающую, по его мнению, под специальный режим налогообложения. Именно с этого момента он мог узнать о том, какие именно реальные налоговые обязательства определены для третьего лица от осуществления фактической предпринимательской деятельности и тот факт, что данные обязательства установлены без учета налогов, уплаченных налогоплательщиком.

(решение АС Республики Карелия от 22.05.2020 по делу № А26-2130/2020
ООО "Компания "Аврора")

Передача функций ЕИО от директора управляющему, которым являлось одно и то же лицо, не признана судом скрытым продолжением трудовых отношений

Генеральный директор налогоплательщика зарегистрировался в качестве ИП (с применением УСН-«доходы») после чего между ним и налогоплательщиком был заключен договор о передаче ему как управляющему полномочий единоличного исполнительного органа. За выполнение функций по управлению предусмотрено вознаграждение, которое состоит из фиксированной и переменной части, которая зависит от прибыли от продаж.

Налоговый орган в ходе проверки пришел к выводу о том, что установленные им обстоятельства и доказательства свидетельствуют о формальности перехода с должности генерального директора в статус управляющего. Между налогоплательщиком и управляющим фактически имели место трудовые отношения, а целью заключения договора о передаче полномочий единоличного исполнительного органа являлось занижение налогооблагаемой базы и уклонение от уплаты НДФЛ. В связи с этим налогоплательщику (как налоговому агенту) доначислен НДФЛ и предложено удержать доначисленную сумму налога из доходов управляющего при очередной выплате дохода.

Возражая против доначисления налогоплательщик указал, что 1) причиной перехода на новую систему управления и привлечения в качестве единоличного исполнительного органа управляющего явилась необходимость тотального технического перевооружения производства, при этом об эффективности привлечения управляющего свидетельствует рост экономических показателей производственной деятельности предприятия; 2) совпадение полномочий генерального директора с полномочиями управляющего не может свидетельствовать о мнимости (притворности) договора о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющему; 3) тот факт, что управляющий организацией индивидуальный предприниматель является бывшим руководителем этой организации, не может служить основаниемдля переквалификации заключенного с индивидуальным предпринимателем договора управления в трудовой договор.

Суд рассмотрел спор в пользу налогоплательщика исходя из неподтвержденности довода налогового органа об отсутствии экономической эффективности и финансовой обоснованности передачи полномочий управляющему. Эти доводы опровергаются представленными в материалы дела доказательствами: показателями выручки от реализации продукции, увеличением выпуска готовой продукции, запуском новой продукции (новые марки талька), ростом валовой прибыли, ростом объемов реализуемой продукции, увеличением выручки с продаж, введением в эксплуатацию нового оборудования, перестроением и переоснащением цехов, складов, подъездных путей и т.п. При этом вознаграждение управляющего находилось в прямой зависимости от результатов его деятельности как управляющего, участниками налогоплательщика оценивались ежеквартальные отчеты управляющего о его деятельности.

Суд также отметил, что: 1) выбор единоличного исполнительного органа юридического лица предоставлен самому юридическому лицу. Давая оценку эффективности того или иного порядка управления налогоплательщиком налоговый орган допускает вмешательство в его хозяйственную деятельность; 2) совпадение полномочий генерального директора с полномочиями управляющего обусловлено выполнением ими одних и тех же функций по управлению обществом, что прямо вытекает из статей 40 и 42 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» и не может доказывать мнимость (притворность) договора о передаче полномочий единоличного исполнительного органа; 3) Наличие статуса ИП влечет не только возможность применение 6-процентной ставки налогообложения, но и повышенную ответственность предпринимателя по своим обязательствам.

(решение АС Иркутской области от 02.06.2020 по делу № А19-27765/2019
ООО "Байкальские минералы")



Уменьшение уставного капитала налогоплательщика с отсутствием фактической выплаты участнику стоимости доли по причине одновременного направления ее на увеличение чистых активов (зачет) не приводит к образованию дохода

Единственный участник налогоплательщика принял решение об уменьшении его уставного капитала с 25 млн.руб. до 500 тыс.руб. путем уменьшения номинальной стоимости доли этого участника (решение № 1). Одновременно этим участником было принято еще одно решение, согласно которому участнику выплачивается 24,5 млн.руб. (размер уменьшения уставного капитала) с направлением этой суммы на увеличение чистых активов налогоплательщика (решение № 2).

По мнению налогового органа, в такой ситуации для выполнения принятых на себя обязательств сторонами должна присутствовать фактическая выплата денежных средств участнику и фактическое внесение им денежных средств на увеличение чистых активов налогоплательщика. Поскольку этого не произошло, то у налогоплательщика образовался внереализационный доход.

Налогоплательщик в качестве возражений указал на то, что занижения дохода не произошло, поскольку он не отказался от возврата участнику соответствующей стоимости вклада (п. 16 ст. 250 НК), соответствующая сумма сразу (без фактической выплаты) нарпавлена на увеличение чистых активов.

Суд рассмотрел спор в пользу налогоплательщика исходя из того, что в данном случае фактически имел место зачет двух встречных требований: о выплате участнику стоимости доли и о внесении суммы на увеличение чистых активов.

Налоговый орган ошибочно полагал, что для выполнения принятых на себя обязательств сторонами должна присутствовать фактическая выплата денежных средств участнику и фактическое внесение им денежных средств в активы налогоплательщика. Действующее законодательство не содержит запрета на увеличение чистых активов путем проведения зачета требования.

При этом действующее законодательство не предусматривает определённой формы заявления о зачете. Таким образом, решение № 2 о направлении денежных средств на увеличение чистых активов является выражением воли на взаимозачет требований с налогоплательщиком.

Основанием для проведения зачета является Решение № 2, 410 ГК РФ, а не регистры бухгалтерского учета (на которые ссылается налоговый орган). При зачете денежных требований участников в оплату на увеличение чистых активов, дохода, подлежащего включению в налоговую базу по налогу на прибыль, не возникает.

(постановление 15 ААС от 29.05.2020 по делу № А32-19717/2019
ООО "Прибой")