Ликвидация организации-контрагента в последний рабочий день налогового периода исключает вину налогоплательщика в неотражении в доходах этого периода кредиторской задолженности перед ней В ходе проверки налоговым органом установлен факт нарушения налогоплательщиком п. 18 ст. 250 НК: не включена в состав внереализационных доходов сумма кредиторской задолженности перед контрагентом, исключенным из ЕГРЮЛ. Налогоплательщику доначислены недоимка, пени и штраф.
По мнению налогоплательщика, в совершении налогового правонарушения нет его вины, так как решение об исключении контрагента из ЕГРЮЛ принято 29.12.2015 года, то есть в последние дни проверяемого периода. Ему могло стать известно об этом исключении только в январе 2016 года, то есть за пределами проверяемого периода. Таким образом, принятие решения о штрафе по данному пункту в рамках выездной налоговой проверки является неправомерным.
Суд согласился с данным доводом налогоплательщика, учтя, что в данном эпизоде, помимо всего прочего отсутствовали и основания для доначисления самой недоимки в связи с уступкой долга налогоплательщика новому кредитору.
Непосредственно же в отношении вышеприведенного довода налогоплательщика суд отметил следующее.
Решение об исключении контрагента из ЕГРЮЛ принято 29.12.2015 - в последний рабочий день проверяемого периода. Соответственно, данная информация опубликована на общедоступных информационных ресурсах не ранее января 2016 г., когда и могла стать известной налогоплательщику.
Основанием для отражения в бухгалтерском и налоговом учете списания просроченной кредиторской задолженности является решение руководителя налогоплательщика о признании задолженности безнадёжной. Такое решение не могло быть принято ранее января 2016 г., т.е. за пределами проверяемого периода. Наличие вины (в форме умысла или неосторожности) является обязательным условием привлечения налогоплательщика к налоговой ответственности.
(решение АС г. Москвы от 27.05.2020 по делу № А40-229344/2018 ООО "ЭНЕРГОЦЕНТРПРОЕКТ") Суд признал обоснованным учет в расходах стоимости рыбы, передаваемой налогоплательщиком иностранному государству в обмен на право рыболовства в исключительной экономической зоне последнего Налогоплательщик осуществлял лов рыбы в территориальных водах иностранного государства и по частным соглашениям с ним должен был передавать этому государству (в лице уполномоченного министерства) 2% улова. Стоимость передаваемой рыбы включалась налогоплательщиком в расходы.
При этом в межгосударственном соглашении между РФ и этим государством условие о передаче части улова отсутствовало. В связи с этим налоговый орган сделал вывод о том, что налогоплательщик передавал улов безвозмездно и включение его в состав расходов является неправомерным. Эти расходы являются произвольными, не установлены законодательством и они не соответствуют требованиям ст. 252 НК РФ.
По мнению налогоплательщика, выводы о безвозмездном характере заключенных между налогоплательщиком и иностранным государством соглашений не соответствуют действительности, строятся на ошибочном толковании положений заключенных соглашений и без учета характера дальнейших взаимоотношений сторон.
Суд, рассматривая спор в пользу налогоплательщика, исходил из того, что соглашение между налогоплательщиком и уполномоченным министерством иностранного государства следует рассматривать как частные гражданско-правовые сделки, которые могли содержать любые приемлемые для сторон условия, не противоречащие требованиям межгосударственного соглашения, в том числе и условия, касающиеся вида и размера платы за право ведения промысла.
В соответствии со ст. 423 ГК РФ договор, по которому сторона должна получить плату или иное встречное предоставление за исполнение своих обязанностей, является возмездным. Следовательно, передача 2% улова налогоплательщиком не может рассматриваться иначе как встречное представление им за исполнение иностранным государством своей обязанности - предоставление права на вылов в ИЭЗ этого государства рыбы в объеме, определенном соглашениями.
При этом, как следует из представленных налогоплательщиком доказательств - штурманских расписок и выданных Министерством квитанций об оплате в натуре, передача рыбы производилась именно Министерству, а не населению этого государства (как полагал налоговый орган). Последующее же предполагаемое безвозмездное распределение государством рыбы своему населению не имеет правового значения, поскольку это перераспределение улова не изменяет возмездный характер взаимоотношений между налогоплательщиком и иностранным государством в лице министерства.
Таким образом, выводы налогового органа о передаче рыбы населению, а также о безвозмездном характере заключенных между налогоплательщиком и иностранным государством соглашений не основаны на имеющихся в материалах дела доказательствах.
(постановление АС Северо-Западного округа от 21.05.2020 по делу № А42-8336/2017 ПАО "Мурманский траловый флот") 
