Суд признал, что вступление нового налогового закона в силу после выдачи налогоплательщику патента на применение ПСН не нарушает его права, даже если увеличивает размер налога к уплатеВ декабре 2021 г. налогоплательщик (ИП) обратился в налоговый орган с заявлением о выдаче патента на право применения патентной системы налогообложения (ПСН) в 2022 году в отношении сдачи имущества в аренду.
При этом налогоплательщик исходил из того, что размер потенциально возможного к получению годового дохода на момент выдачи патента и сумма налога должны определяться на основании действовавшего в декабре 2021 года регионального налогового закона. И хотя с 01.01.2022 уже должен был вступить в силу новый региональный налоговый закон, увеличивший размер потенциального дохода и сумму налога к уплате, применяться в данной ситуации он не должен, так как в силу еще не вступил.
Тем не менее, в этом же месяце (декабре 2021 г.) налоговый орган выдал налогоплательщику патент с учетом показателей нового налогового закона, вступающего в силу с 01.01.2022 года. Это привело к тому, что сумма налога к уплате выросла примерно в 2 раза.
В связи с этим налогоплательщик обратился в суд с требованием признать незаконным расчет размера налоговой базы и суммы налога на основе показателей нового налогового закона и обязать налоговый орган произвести перерасчет их перерасчет на основе старого налогового закона.
Суды первой и апелляционной инстанций согласились с позицией налогоплательщика. Они исходили из того, что при выборе налогоплательщиком ПСН должна соблюдаться определенность относительно налогооблагаемой базы и налоговой ставки, которая должна устанавливаться в момент подачи налогоплательщиком заявления о выдаче ему патента, так как налоговые отношения носят длящийся характер.
Выдача налоговым органом при отсутствии возможности отказа ИП от применения ПСН с увеличенными налоговой базой и суммой налога, ухудшает положение налогоплательщика, что недопустимо и не соответствует ст. 54 Конституции РФ и правовой позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда РФ
от 21.01.2010 № 1-П.
Суд кассационной инстанции по жалобе налогового органа отменил акты нижестоящих судов и отказал в удовлетворении требований налогоплательщика, отметив следующее.
В данном случае судами ошибочно отождествлены понятия дата выдачи патента и дата начала действия патента. Сама по себе подача заявления 03.12.2021 не может влиять на определение налоговой базы по патентам, срок действия которых начинается с 01.01.2022 года, рассчитанной в соответствии с законом.
Положения ст. 5 НК РФ налоговым органом не нарушены, поскольку не изменяют налоговую базу на прошлый период. Осуществляя предпринимательскую деятельность, ИП может и должен предвидеть возможность изменения размера налогов и сборов на будущие периоды. Иной подход приведет к нарушению принципа равенства налогообложения, поскольку ставит в неравное положение субъектов предпринимательской деятельности, подавших заявление до вступления в силу закона субъекта и после вступления в силу соответствующего закона, при том, что налоговые периоды являются тождественными
(постановление АС Московского округа от 30.01.2023 по делу № А40-72307/2022 ИП Мартьянова)Суд признал правомерной передачу налоговым органом материалов налоговой проверки в следственный органНалоговый орган провел в отношении налогоплательщика выездную проверку, по итогам которой налогоплательщику доначислены налоги, пени, штрафы. Далее еще на стадии обжалования этого решения налоговый орган на основании п. 3 ст. 82 НК РФ направил материалы проверки в следственный орган. В сопроводительном письме налоговый орган просил рассмотреть материалы и принять процессуальное решение. В итоге в отношении директора налогоплательщика возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 199 УК РФ.
Налогоплательщик оспорил в суде передачу материалов проверки в следственный орган. По его мнению, целью направления материалов проверки явилось решение вопроса о возбуждении уголовного дела по налоговым преступлениям, такое направление материалов производится в порядке, предусмотренном в п. 3 ст. 32 НК РФ, что соответствует части 1.3 ст. 140 Уголовно-процессуального кодекса РФ. В данном случае налоговый орган не имел правовых оснований для направления материалов налоговой проверки в следственные органы, в том числе для решения вопроса о возбуждении уголовного дела, поскольку не наступили условия, предусмотренные п. 3 ст. 32 НК РФ.
Суды не согласились с позицией налогоплательщика и рассмотрели спор в пользу налогового органа, исходя из следующего.
Налоговый орган, направляя материалы налоговой проверки в адрес Следственного управления, руководствовался нормами п. 3 ст. 82 НК РФ, а не п. 3 ст. 32 НК РФ. Согласно п. 3 ст. 82 НК РФ налоговые органы, таможенные органы, органы внутренних дел, следственные органы и органы управления государственными внебюджетными фондами РФ в порядке, определяемом по соглашению между ними, информируют друг друга об имеющихся у них материалах о нарушениях законодательства о налогах и сборах и налоговых преступлениях. В связи с этим Следственный комитет РФ и ФНС заключили Соглашение о взаимодействии от 13.02.2012 № 101-162-12/ММВ-27-2/3.
Налогоплательщиком же не представлены доказательства реального нарушения его прав и законных интересов. Направление материалов проверки в Следственное управление само по себе не нарушает прав и законных интересов заявителя в сфере экономической деятельности, поскольку не предрешает выводы следственного органа относительно вопроса о возбуждении уголовного дела и не возлагает на налогоплательщика каких-либо дополнительных обязанностей, не предусмотренных законодательством о налогах и сборах. Передача в Следственное управление сведений в рамках служебных отношений никак не влияет на деловую репутацию юридического лица, равно как и факт возможного проведения следственных мероприятий в отношении его руководителя не свидетельствует о том, что права общества как субъекта предпринимательской деятельности нарушены либо возникли препятствия для осуществления им предпринимательской деятельности. Следователь при возбуждении уголовного дела независим от мнений третьих лиц и действует в соответствии с полномочиями, предоставленными ему уголовно-процессуальным законодательством.
В сопроводительном письме налогового органа ссылка на п. 3 ст. 32 НК РФ отсутствует, в связи с этим его нельзя признать направленным в данном порядке. Кроме того, норма п. 3 ст. 32 НК РФ не исключает наличие требований исполнять иные обязанности, в том числе предусмотренные п. 3 ст. 82 НК РФ и условиями Соглашения о взаимодействии.
(постановление 14 ААС от 22.12.2022 по делу № А44-4876/2022 ООО "Русская Лесная Компания")ОЦЕНКА TAXOLOGYДело подсвечивает достаточно актуальную для ряда налогоплательщиков тему наличия/отсутствия законодательных гарантий от необоснованного (в т.ч. преждевременного) уголовного преследования при совершении налоговых правонарушений. К сожалению, данный кейс показывает, что некоторые нормы НК РФ, которые налогоплательщики рассматривают в качестве такой гарантии (речь о п.3 ст. 32 НК РФ) на самом деле таковой не являются, имеют другие функции и могут быть нивелированы действиями других норм НК РФ и даже межведомственными соглашениями.
Срок давности на возврат излишне уплаченного НДФЛ определяется с учетом сроков представления годовой отчетности по немуНалогоплательщик в качестве налогового агента в мае 2018 г. перечислил в бюджет сумму НДФЛ. 29.07.2018 он представил расчет по НДФЛ, в котором сумма НДФЛ была исчислена в меньшем размере, чем уплаченная в бюджет.
В августе 2021 г. он обратился в налоговый орган с заявлением о возврате переплаты по НДФЛ за 2018 год, но ему было отказано в связи с неподтвержденностью этой переплаты.
В связи с этим налогоплательщик обратился в суд с заявлением о возврате переплаты. При этом он исходил из того, что им не пропущен трехлетний срок для соответствующего обращения. Несмотря на то, что с момента перечисления спорной суммы в бюджет (май 2018 года) уже прошло 3 года, он имеет право на обращение в суд с требованием о возврате переплаты, в течение трех лет со дня, когда узнал или должен был узнать о наличии такой переплаты.
В данной ситуации, по его мнению, моментом, когда он узнал о такой переплате, является последний из нижеприведенной совокупности факт: а) проведение инвентаризации расчетов перед составлением годовой отчетности; б) получение акта взаимной сверки расчетов с бюджетом за 2018 г.; в) представление в налоговый орган первичной декларации за налоговый период. Поскольку он представил в налоговый орган первичный расчет сумм налога на доходы физических лиц (6-НДФЛ) 28.03.2019, то именно с этой даты необходимо отсчитывать трехлетний срок на обращение в суд с имущественным иском о возврате излишне перечисленного НДФЛ.
Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований налогоплательщика исходя из того, что налогоплательщик пропустил как срок обращения в налоговый орган, так и в суд. По мнению судов, о переплате он узнал при представлении в инспекцию расчета по НДФЛ от 29.07.2018. При этом с заявлением в налоговый орган он обратился 05.08.2021, а в суд — 18.01.2022.
Суд кассационной инстанции отменил акты нижестоящих судов и удовлетворил жалобу налогоплательщика. Он отметил, что законодатель прямо указал, что окончательный результат по налогу возникает после окончания налогового, а не расчетного периода, как ошибочно полагают суды. Определение окончательного размера налоговой обязанности по НДФЛ производится налоговыми агентами в расчете сумм налога, представляемого по итогам налогового периода.
Таким образом, юридические основания для возврата излишне уплаченного налога наступают с даты представления расчета сумм налога за соответствующий год, но не позднее срока, установленного для ее представления в налоговый орган. Такой подход соответствует судебной практике по подобным делам, которая нашла свое отражение в Постановлении Президиума ВАС РФ
от 28.06.2011 № 17750/10, Определении Верховного Суда РФ
от 03.09.2015 № 306-КГ15-6527.
(постановление АС Московского округа от 02.02.2023 по делу № А40-7241/2022 ООО "СПС") 
