Уважаемые коллеги, добрый день!

В очередном налоговом дайджесте обращаем внимание на следующие дела:

Переложение расходов кипрской компании по покупке доли в уставном капитале налогоплательщика на самого налогоплательщика признано искажением фактов хозяйственной жизни

Кипрская компания за счет кредитных средств приобрела 100% доли в уставном капитале налогоплательщика. В тот же день долг по кредиту был переведен с кипрской компании на налогоплательщика по соглашению о переводе долга. При этом во исполнение обязательства перед налогоплательщиком по оплате переводимого долга компания передала ему как новому должнику собственный вексель с бланковым индоссаментом и процентной ставкой 0,1 % годовых (при том, что процентная ставка по кредиту составляла 9%, а после обеспечения – 8% годовых).

Впоследствии этот вексель был новирован в 4 других векселя. По трем из них были получены денежные средства и направлены на погашение долга. Остаток задолженности был рефинансирован путем открытия кредитной линии в другом банке. Проценты по первоначальному и рефинансированному кредиту были учтены в расходах при исчислении налога на прибыль.

Налоговый орган признал неправомерным включение процентов по данным кредитным договорам в состав расходов, указав на несколько обстоятельств, свидетельствующих об искажении данных о совершенных операциях с целью незаконного уменьшения налоговой базы по налогу на прибыль, в частности: 1) кипрская компания и банк, выдавший кредит, являются аффилированными лицами; 2) сделка по переводу долга по кредиту на покупку налогоплательщика с кипрской компании (нового участника) на самого налогоплательщика не имеет деловой цели, поскольку: а) кредит выдан по ставке 8% годовых, а вексель компании –участника в счет оплаты за перевод долга выдан по ставке 0,1% годовых; б) возврат большей части кредита и уплата процентов производились за счет прибыли налогоплательщика, получаемой от основной деятельности по добыче и реализации нефти; 3) получение кредита и передача в счет перевода долга по нему собственного векселя были заведомо нерентабельны для кипрской компании в силу ее убыточности в спорном периоде.

Суд согласился с позицией налогового органа, придя к выводу о том, что совместные действия налогоплательщика и его 100% участника (кипрской компании) по переводу долга по кредитному договору и уплате процентов являлись в действительности искажением фактов хозяйственной жизни для незаконного уменьшения налоговой базы по налогу на прибыль организаций.

Суд отметил, что по существу новый участник полностью перенес свои издержки на покупку налогоплательщика на него самого, при отсутствии какого-либо надлежащего встречного обеспечения. Рассмотренная совокупность сделок не обусловлена разумными экономическими или иными причинами, направлена на прикрытие покупки налогоплательщика за счет средств банка, кипрской компанией, не имеющей активов и средств, с целью переложения на самого налогоплательщика всех расходов на такую покупку, включая дополнительных расходов на уплату процентов по кредитам за счет операционной прибыли самого налогоплательщика, что фактически расценивается судом как нарушение основ гражданского законодательства и искажение сведений о реальных сделках для незаконного уменьшения налоговой базы, вследствие чего, начисление по налогу на прибыль организаций по данному эпизоду является правомерным.

(решение АС г. Москвы от 14.05.2020 по делу № А40-74261/2019
ООО "Компания Полярное Сияние")

Суд признал недоказанным наличие схемы «дробления бизнеса» несмотря на совпадение видов деятельности двух организаций с учетом обстоятельств создания второй из них

По итогам выездной проверки налогоплательщику, применявшему УСН, были доначислены налоги по общей системе налогообложения в связи с выявлением налоговым органом схемы «дробления бизнеса» путем создания новой организации (далее – ООО) с целью недопущения превышения лимита доходов для применения УСН.

Налоговый орган установил, что учредитель налогоплательщика участвовал и в создании ООО. Обе организации находились по одному адресу, осуществляли один и тот же вид деятельности (сдача в аренду противовыбросового оборудования для бурильных скважин, и его ремонт), использовали один и тот же IP-адрес. У ООО отсутствовало собственное необходимое оборудование и оно арендовалось у налогоплательщика. Для деятельности ООО привлекались квалифицированные специалисты налогоплательщика.

По мнению налогового органа, эти обстоятельства являются достаточными для вывода о создании схемы «дробления бизнеса» с участием взаимозависимого лица.

Суды, исследовав обстоятельства дела, не согласились с выводом налогового органа. Обе организации созданы в разное время (в 2008 и 2010 году соответственно), задолго до того, как их совокупный доход в проверяемом периоде (2013-2015 гг.) стал превышать предельное значение величины доходов, дающих право на применение УСН. Факта распределения ими между собой полученной выручки (налоговой выгоды) не установлено.

Суды отклонили довод налогового органа о том, что руководитель и учредитель налогоплательщика, зная о предстоящей сделке с третьим лицом (одним из основных контрагентов) и о возможном превышении размера дохода, дающего право на УСН, и необходимости перехода на ОСН, создал ООО в целях получения необоснованной налоговой выгоды (минимизации налогообложения).

Судами отмечено, что создание ООО с видами деятельности, аналогичными существующему у заявителя, было обусловлено целью использования для развития бизнеса деловых связей будущих его учредителей – З. и А. Именно этим учредителям принадлежала инициатива в создании ООО, зная о возможности заключения вышеупомянутой сделки с третьим лицом. Учредитель налогоплательщика имел долю участия в этом ООО лишь 20%, а эти двое учредителей – по 40%.

Кроме того, на момент создания ООО учредитель и директор налогоплательщика являлся учредителем и директором еще одного ООО (далее - ООО-2), которое было создано в 2006 году, имело небольшие обороты, а в 2012 году его деятельность была прекращена. Поэтому для этого учредителя не было смысла создавать в 2010 году спорное ООО, поскольку для непревышения лимита выручки по УСН он мог бы провести вышеназванную сделку с третьим лицом через ООО-2.

Судья ВС согласилась с выводами нижестоящих судов и отказала налоговому органу в передаче его жалобы на рассмотрение Экономической коллегии ВС РФ.

(отказное определение ВС РФ от 14.05.2020 по делу № А06-8005/2018
ООО "НСО-Сервис")

Суд признал незаконным проведение выемки документов в ситуации, когда налогоплательщик готов добровольно представить налоговому органу их копии

Налоговый орган в рамках выездной проверки вынес постановление о производстве выемки, изъятия документов и предметов и произвел у налогоплательщика эту выемку.

Налогоплательщик обжаловал в суд постановление о выемке, указав, что у налогового органа отсутствовали основания для проведения выемки, поскольку: 1) налогоплательщиком были подготовлены все копии истребуемых документов, о чем было сообщено налоговому органу письмом, полученным инспекцией до вынесения постановления о выемке; 2) налоговый орган в постановлении о выемке не привел доказательства того, что документы могут быть уничтожены, сокрыты, заменены или изменены.

Налоговый орган в свою очередь пояснил необходимость выемки документов необходимостью проведения экспертизы, непредставлением документов в установленный срок, наличием достаточных оснований предполагать, что подлинники документов/предметов могут быть исправлены, заменены или уничтожены.

Суд первой инстанции признал постановление о выемке незаконным, учитывая, что налогоплательщик в ответ на требование о предоставлении документов сообщил в налоговый орган, что копии истребованных документов им подготовлены. Суд учел, что налоговая проверка проводится по месту нахождения налогоплательщика, для проведения проверки налоговому органу предоставлено отдельное помещение, где и находятся копии данных документов. Кроме того, по изъятым документам налоговый орган так и не произвел экспертизу.

Суд апелляционной инстанции отменил решение первой инстанции, удовлетворив жалобу налогового органа. По его мнению, тот факт, что налогоплательщик сообщил налоговому органу о том, что копии истребованных документов находятся в помещении по своему месту нахождения, не является исполнением обязанности, предусмотренной п. 3 ст. 93 НК РФ. В связи с невыполнением налогоплательщиком указанной обязанности налоговый орган по правилам п. 4 ст. 93 НК РФ получил право на производство выемки документов. А наличие у налогового органа информации о совершении группой лиц действий, направленных на уклонение от уплаты налогов («дробление бизнеса»), дало основания предполагать, что у проверяемого налогоплательщика могут находиться документы, укрываемые от налогового контроля. Доводу налогового органа о том, что налоговая проверка до настоящего времени не закончена и экспертизы в ходе проверки ещё будут назначены, не дано оценки судом первой инстанции.

Суд кассационной инстанции отменил апелляционное постановление, оставив в силе решение первой инстанции, согласившись с тем, что формальное указание налоговым органом в постановлении на наличие оснований, предусмотренных п. 14 ст. 89 и ст. 94 НК, само по себе не может свидетельствовать о том, что такие основания для производства выемки у нее действительно имелись. Предположение налогового органа о применении схемы дробления бизнеса с использованием взаимозависимых лиц не является доказательством наличия угрозы уничтожения, сокрытия, исправления или замены предпринимателем подлинников документов.

Судьей ВС налоговому органу отказано в передаче его жалобы на рассмотрение СКЭС ВС.

(отказное определение ВС РФ от 01.04.2020 по делу № А06-841/2019
ИП Винокурова)


ОЦЕНКА TAXOLOGY

Очень показательный и позитивный кейс, учитывая, что уже на протяжении многих лет количество дел, в которых налогоплательщикам удавалось оспорить незаконность выемки, исчисляется считанными единицами. Отправной точкой в развитии этой негативной тенденции можно считать Постановление Президиума ВАС РФ от 26.04.2011 по делу № А67-20/2010, которое в свое время было передано в Президиум как раз из-за наличия разнообразной практики относительно законности проведения выемки. Итоговый судебный акт Президиума в определенном смысле развязал налоговым органам руки, предоставив им практически неограниченные основания для выемки, прежде всего, через ссылку на необходимость проведения экспертизы.

Рассматриваемое отказное определение ВС РФ (несмотря на всю его необязательность для нижестоящих судов) со временем может стать поворотной точкой в смягчении устоявшейся негативной практики, а также некоторым ориентиром для налогоплательщиков, при оспаривании законности проведения выемки налоговыми органами.



Суд признал законным отказ налогового органа в разъяснении налогового законодательства применительно к ситуации, участником которой налогоплательщик не являлся

Налогоплательщик направил в Минфин письменное обращение, в котором просил разъяснить вопросы применения законодательства РФ о налогах и сборах относительно смоделированной ситуации. Это обращение было перенаправлено в ФНС, а затем в региональное УФНС.

В ходе рассмотрения обращения УФНС установило, что налогоплательщик просит разъяснить вопросы применения законодательства РФ о налогах и сборах в отношении ситуации, участником которой он как налогоплательщик, не является, в связи с чем у налогового органа отсутствует обязанность в предоставлении подобной информации. В связи с этим налогоплательщику отказано в предоставлении необходимой ему информации.

Суд признал законным ответ (письмо) налогового органа с отказом в предоставлении информации, исходя из следующего.

Спорное письмо УФНС не является ненормативным правовым актом, поскольку носит лишь информационный характер, не создает каких-либо обязанностей и не содержит властно-распорядительных предписаний, распоряжений, нарушающих права и охраняемые законом интересы заявителя в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

В соответствии с подп.1 п.1 ст.21,подп. 4 п.1 ст.32 НК РФ и п.21 Административного регламента ФНС (утв. приказом Минфина России от 02.07.2012 № 99н) на налоговые органы возложена обязанность бесплатно информировать (в том числе в письменной форме) о действующем законодательстве РФ о налогах и сборах только налогоплательщиков в каждом конкретном случае возникновения налоговых правоотношений.

Действующим законодательством не предусмотрена обязанность налоговых органов предоставлять налогоплательщикам информацию в отношении иных лиц о возникновении каких-либо налоговых правоотношений и необходимости уплаты налогов и сборов непосредственно данными лицами. В рассматриваемом случае налогоплательщик персонально не является участником описанной в запросе ситуации, в связи с чем не может быть признан налогоплательщиком в данном случае и, соответственно, участником отношений, регулируемых законодательством Российской Федерации о налогах и сборах.

(решение АС Тюменской области от 15.05.2020 по делу № А70-1355/2020
ООО "Недра-Консалт")

Обязательство по выплате дивидендов не может расцениваться как обязательство, принимаемое вне связи с деятельностью, направленной на получение дохода

Налогоплательщик являлся резидентом особой экономической зоны в Калининграде и реализовывал инвестиционный проект, осуществляя при этом и иную хозяйственную деятельность.

В проверяемом периоде им были получены внереализационные доходы в виде положительной курсовой разницы и внереализационные расходы в виде отрицательной курсовой разницы, которые возникли в результате отклонения курса продажи (покупки) иностранной валюты от официального курса, установленного ЦБР, и при дооценке (уценке) валюты на валютном счете.

Эти курсовые разницы налогоплательщик в полном объеме отнес к доходам (расходам), относящимся к осуществлению иной хозяйственной деятельности, не связанной с реализацией инвестиционного проекта.

Часть приобретенной валюты была использована на выплату дивидендов иностранному участнику. И налоговый орган, признавая неправомерным отнесение курсовых разниц в полном объеме к деятельности, не связанной с реализацией инвестпроекта, исходил из того, что выплата дивидендов произведена за счет чистой прибыли, которая образовалась как за счет доходов (расходов), полученных (произведенных) при реализации инвестиционного проекта, так и при осуществлении иной деятельности. В связи с невозможностью установить связь спорных доходов (расходов) с конкретным видом деятельности налоговый орган посчитал необходимым распределить их пропорционально доле дохода, полученного от деятельности, связанной с реализацией инвестиционного проекта, и доходов, полученных от иной хозяйственной деятельности.

По мнению же налогоплательщика, вопрос о распределении чистой прибыли, остающейся у него после уплаты налогов, является внутрикорпоративным управленческим вопросом, дивиденды подлежат выплате уже после определения базы по налогам и уплаты налогов, поэтому курсовые разницы не могут учитываться в порядке, установленном п. 5.1 ст. 288.1 НК РФ.

Суд рассмотрел спор в пользу налогового органа исходя из того, что выплачиваемые участникам хозяйственных обществ дивиденды представляют собой распределяемую между ними прибыль, полученную в результате осуществления предпринимательской деятельности. В связи с этим обязательство по выплате дивидендов не может расцениваться как обязательство, принимаемое вне связи с деятельностью, направленной на получение дохода.

Судами установлено, что с учетом удельного веса доходов налогоплательщика от деятельности, не связанной с реализацией инвестиционного проекта, выплата дивидендов в 2015 – 2016 годах произведена по результатам инвестиционной деятельности и исключительно за счет денежных средств, полученных от этой деятельности. Более того, приобретение иностранной валюты для выплаты дивидендов осуществлено налогоплательщиком именно из денежных средств, полученных от инвестиционной деятельности. На основании изложенного суды признали произведенное налоговым органом перераспределение доходов (расходов) правомерным и не противоречащим положениям ст. 271, п. 1 ст. 272 и п. 2 ст. 288.1 НК РФ.

(постановление АС Северо-Западного округа от 14.05.2020 по делу № А21-9980/2019
ООО "ПромТехнологии")



Суд признал искажением фактов хозяйственной жизни уплату налогоплательщиком штрафа по заведомо неисполнимой им сделке (путем зачета) с последующим учетом суммы штрафа в расходах

Между налогоплательщиком (поставщик) и контрагентом в сентябре 2016 года были заключены 2 договора: один на поставку труб, другой – на поставку нефти. При этом специальными условиями договора на поставку нефти для поставщика предусмотрен штраф в размере 12% от стоимости непоставленной или недопоставленной партии товара.

Оплата за поставку товара покупателем не производилась, равно как и сама поставка, в связи с чем договор был расторгнут, а по соглашению сторон поставщик за непоставку товара оплатил штраф путем зачета данной суммы в счет оплаты по договору поставки труб.

Указанную сумму начисленного и зачтенного в счет оплаты за поставку по другому договору штрафа налогоплательщик на основании подп. 13 п. 1 ст. 265 НК РФ включил в состав внереализационных расходов.

Налоговый орган признал неправомерным учет этого штрафа, поскольку имели место обстоятельства, свидетельствующие об искажении данных о совершенной операции по уплате штрафа с целью незаконного уменьшения налоговой базы по налогу на прибыль: 1) у налогоплательщика на дату заключения договора отсутствовал избыток нефти, который мог быть реализован покупателю, то есть сделка была заведомо неисполнимой; 2) несмотря на отсутствие поставки нефти по дополнительному соглашению № 1 к договору поставки нефти налогоплательщик последовательно заключил еще два дополнительных соглашения к нему, тем самым умышленно в несколько раз увеличивая сумму штрафа; 3) покупатель входил вместе с налогоплательщиком в состав одного и того же холдинга, имел взаимоотношения только с налогоплательщиком, не осуществлял реальную предпринимательскую деятельность.

Суд рассмотрел спор в пользу налогового органа, признав, что действия налогоплательщика по заключению заведомо неисполнимого договора с покупателем, с зачетом штрафа по этому договору в счет оплаты задолженности контрагента по другому фиктивному договору поставки являлись в действительности искажением фактов хозяйственной жизни (сделки) для незаконного уменьшения налоговой базы по налогу на прибыль организаций на не существующие в действительности расходы.

По мнению суда, сделка с покупателем по поставке нефти была в действительности фиктивной, заключена только с целью формальной уплаты штрафа, без его реального перечисления (с учетом зачета в счет несуществующих обязательств), что является исходя из положений п. 1 ст. 54.1 НК РФ искажением фактов хозяйственной жизни с целью незаконного уменьшения налоговой базы, в связи с чем, начисление по налогу на прибыль организаций по данному эпизоду признано правомерным.

(решение АС г. Москвы от 14.05.2020 по делу № А40-74261/2019
ООО "Компания Полярное Сияние")